138 / 309
ІОРКТОНЪ.
135
Мать баловала Трушку, на чемъ свѣтъ стоить, поку-
пала ему новые костюмы и лакомства.
— Мама, — скулить,; бывало, Трушка,-—-купи
арбузъ. Сосѣди купили, я видалъ...
— Я гдѣ возьму? — сердится Маша. —Арбузъ
долларъ стоить. Надо цѣлый день работать, за-
роблять.
— Гдѣ возьму? — передразниваетъ Трушка. —
Въ сундукѣ возьми... Тамъ лежать... Арбу-узъ.
Взгляды Трушки на Духоборію отнюдь не совпа-
дали съ мнѣніемъ его матери. Весной они гостили
у бабушки и прожили въ дерезнѣ двѣ недѣли, но
привезли оттуда совершенно различныя впечатлѣнія.
— Ой, скучно въ деревнѣ, — разсказывала Маша. —
Людей мало, поговорить не съ кѣмъ, a ѣдятъ что, —
хлѣбъ да квасъ, масла съ ноготокъ, лукъ, тюрю да
картошку. Такъ я выйду иа дорогу, да плачу.
Хоть бы англикъ или галиціанинъ мимо ѣхалъ, я бы
ему пошумѣла, попросила, что возьми меня съ собою.
Нѣту никого, какъ будто всѣ умерли, нѣту людей.
Ужъ не чаяла, что Богъ избавить оттуда.
— Полно врать, — перебивалъ Трушка, — въ
деревнѣ дюже хорошо, ребятишки играютъ...
— Ты почего другого сына тамъ держишь, —
приставалъ онъ къ матери, — а меня заперла въ
городѣ? Вотъ если бы ты умерла, — прибавлялъ
онъ, къ нѣкоторому моему ужасу, — я сейчасъ бы
ушелъ къ бабушкѣ въ деревню... — Но Маша не
обижалась на дерзость сына.
- Въ городѣ среди англійскаго населенія. Маша
пользовалась популярностью, но, къ сожалѣнію, больше
среди мужчинъ, чѣмъ среди женщинъ. Въ первое
же утро послѣ нашего прихода она тотчасъ же убѣ-
жала изъ дома, оставивъ цѣлую лохань недомытаго