1 6 0
ДУХОБОРЫ ВЪ КАНАДЪ.
можетъ, самымъ оригинальнымъ эпизодомъ всей ду-
хоборческой эпопеи. На порогѣ XX вѣка онъ сто-
ить какъ страничка, живьемъ выхваченная изъ дале-
каго прошлаго и уже непонятная для современности,
наивная и вдохновенная, проникнутая вѣрой, которая
сдвигаетъ горы, и смѣлостью, которая беретъ го-
рода или разбиваетъ себѣ голову о камни. „Отвага
медъ пьетъ, — говорятъ духоборы, — и голову объ
стѣну бьетъ". Современная человѣческая толпа уже
неспособна на такія захватывающее порывы. Не-
смотря на свои фабрики и большіе города, человѣче-
ство живетъ слишкомъ разобщенною жизнью и ис-
повѣдуетъ только одинъ символъ вѣры: „Каждый за
себя, а чертъ возьми всѣхъ". Современная толпа
способна только на порывъ слѣпой паники или та-
кой же слѣпой и животной ярости, но энтузіазму
великихъ идей она противопоставляешь свой скеп-
тицизмъ, дешевый, какъ стертая монета, и банальный,
какъ скверная школьная пропись. И нужно вер-
нуться въ глубину Среднихъ вѣковъ, чтобы найти
примѣры порывовъ стихійнаго творчества толпы, ко-
торые превращали ее въ одно живое цѣлое и дѣлали
ее героемъ и активнымъ дѣятелемъ міровой тра-
гедіи.
Горсть русскихъ мужиковъ, заброшенныхъ въ
глубину Канады, йеожиданно. возродила настроеніе,
которое нѣкогда увлекало латинскихъ и н.ѣмецкихъ
рыцарей за тридевять морей въ никому невѣдомую
Палестину. Это настроеніе. подготовлялось много
мѣсяцевъ, но явилось также внезапно, почти непро-
извольно, какъ у настоящихъ крестоносцевъ. „Зовъ
слова пришелъ сразу, — разсказывала мнѣ одна.изъ
участницъ похода..— Вечеромъ картошки чистила,
а утромъ вдругъ слышу голосъ, что ликакъ нельзя