278 / 309
В ъ САДАХЪ.
275
Лицо его имѣло довольно смущенный видъ.
— Ты не думай, — спѣшно сказалъ онъ, —
Если теперь опять на общину пойдетъ, то я свою
землю отдаю, желаю всю дѣлить. У кого тысячи
земли, а у насъ полуосминникъ. Но только теперь
въ ожиданіи намъ безъ земли нельзя...
Онъ даже руками развелъ въ обѣ стороны. Я
невольно подумалъ: русская исторія имѣетъ особую
логику. Бывшій хлыстъ и аскетъ, теперь читатель
(и почитатель) Бебеля и Шишко, въ то же время
принимаетъ участіе въ разрушеніи общины, во имя
интересовъ своихъ дѣвокъ...
Мордвинову тоже стало, кажется, неловко.
— Пойдемте къ другимъ, — предложилъ онъ,—
къ Неручеву теперь.
Мы вышли и пошли задами, перелѣзая черезъ
плетни и пробираясь между шпалерами грушъ и
вишенъ.
— Вотъ хорошій садокъ, — сказалъ Мордвиновъ,
останавливаясь на холмѣ.
Садъ, дѣйствительно, былъ на славу. Земля на
грядкахъ была рыхлая и пышная, какъ пухъ. Яблони
и груши были старыя, свилеватыя съ бурой кожей;
у нихъ былъ тотъ тощій, изношенный видъ, кото
рый одинаково присущъ многоудойнымъ коровамъ,
плодовитымъ женщинамъ и плодовитымъ деревьямъ
— Это Свищовыхъ садъ, — сказалъ Мордви-
новъ.., — Строгіе люди, въ старинѣ живутъ. Да
вотъ и самъ хозяинъ.
ГІодъ яблоней стоялъ мужикъ, большой, грузный,
съ краснымъ лицомъ, въ сѣрой курткѣ, съ передни-
комъ, и подчищалъ вѣтви.
Мы поговорили, и я увидѣлъ, что это представи-
тель консервативнаго элемента.
18*