235 / 309
232
ДУХОБОРЫ ВЪ КАНЛД-В.
— Еще были двое молодыхъ ребятъ, —разска-
зывали духоборы, — русскіе, Фроловъ да Егоровъ.
Они пробыли здѣсь мѣсяца три, а какъ полевыя ра-
боты начались, они уѣхали. Пища плохая, работа
трудная. Кромѣ того, говорятъ, у васъ есть семей-
ства, весь родъ и племень, а мы все какъ пришельцы.
Фроловъ уѣхалъ назадъ въ Европу, а Егоровъ по-
дался къ Принцъ-Альберту, взялъ ферму, написалъ
отцу и матери, пускай пріѣдутъ, и теперь хочетъ
занять еще нѣсколько фермъ для русской компаніи.
Наиболѣе благопріятное воспоминаніе оставила
по себѣ группа молодыхъ людей, жившихъ въ сѣ-
верномъ участкѣ въ одно время съ деятельностью
г. Бодянскаго среди кипрскихъ духоборовъ. Осо-
бенно благодарную память оставилъ г. Сулержицкій.
Иванъ Коныгинъ, о которомъ я упоминалъ выше,
какъ только зашла рѣчь о Сулержицкомъ, сразу
всаыхнулъ какъ порохъ.
— Ангелы, а не люди, — быстро заговорилъ
онъ, — столько они старались, что, можетъ, мы и
не стоимъ того. Кажется, палъ бы на землю, убился
отъ одной благодарности. А конечно, какъ же бу-
детъ на этомъ свѣтѣ. Другой ходитъ, бурунитъ,"
кричитъ: „Хоть бы ихъ и не былоі Зачѣмъ живутъ?"
А потомъ спроси ихъ, скажутъ: „Я этого не знаю,
да я такъ и не говорилъ \
А потомъ, когда уѣз-
жалъ Сулержицкій, всѣ говорили, просили его еще
остаться. А онъ сказалъ: „Я вамъ уже не нуженъ,
вы можете сами. А я лучше поѣду туда, гдѣ я бо-
лѣе нуженъ. Напримѣръ, въ Россіи много бѣд-
ныхъ и темныхъ людей, то я лучше поѣду въ
Россію".
Къ слову сказать, послѣднія фразы, если только
онѣ переданы вѣрно, тоже отзываются поученіемъ.